Материал из книги Валерия ЧЕРЕПИЦЫ "Не потерять связующую нить: ИСТОРИЯ ГРОДНЕНЩИНЫ XIX-XX СТОЛЕТИЙ В СОБЫТИЯХ И ЛИЦАХ" (исследования, документы, комментарии), Монография. -Гродно: ГрГУ, 2003. -420 c.

          Для гродненцев Неман и Гродно, Гродно и Коложа - понятия настолько взаимосвязанные, что их и при желании невозможно разделить. Ведь всем известно, что если Гродно возник благодаря Неману, изначально обеспечившему городу относительную безопасность и стабильное материальное развитие, то Коложа (расположенная к западу от Замковой горы, через овраг, на высоком берегу Немана) издревле наполняла жизнь горожан глубокой духовностью, осознанием своей преданности заветам предков. Во второй половине XII века гродненцы построили здесь великолепный Борисо-Глебский храм, позднее получивший от названия местности дополнение к своему имени - Коложский или Коложанский. Об этой древней православной святыне сложено немало легенд, ее современные формы пленяли художников, восторженные строки в разные времена ей посвящали поэты и писатели, несколько поколений историков краеведов заботливо воссоздавали забытые страницы ее восьми вековой летописи. Однако это не означает, что в исследовании истории Коложи нет белых пятен. Думается, что наименее изученной проблемой ее прошлого по-прежнему остается тот период, когда Коложу в буквальном смысле слова спасали от полного разрушения. И было это во второй половине XIX - начале ХХ века.
           Разумеется, подтверждением тому служат материалы гродненских архивов, восстановлением Борисо-Глебской церкви занимались местные ревнители Православия неоднократно после многочисленных пожарищ, нашествий неприятеля и стихийных бедствий. Во всяком случае, документы начала XVI века, связанные с тогдашним капитальным ремонтом храма, указывают, что до этого церковь на Коложе «несколько десятков лет стояла обвалившейся и от того опустевшей; службы Божией в ней не было». В конце XVII века разоренная рядом обстоятельств и временем Коложская церковь «вновь была возобновлена, хотя и не вполне». Данные начала XVIII века свидетельствуют, что церковь снова «не имела покрытия, но только четыре стены». Уже в 1720 году размытый Неманом обрыв подошел вплотную к храму, вызвав наклон его стен. Чтобы приостановить оползень, велено было «построить у подошвы горы забор, привалить его навозом, а также посадить разные деревья». Однако Неман продолжал все сильнее разрушать гору. Особенно губительное воздействие на такого рода поведение реки оказало строительство местными лесопромышленниками на противоположном берегу реки плотины, а затем и гавани, что еще более изменило русло реки и направило ее стремительные воды в сторону Коложи. В 1840 году появилась угрожающая трещина в западной стене церкви. Пока тянулась волокита с вопросом об укреплении осыпей, обрыв в 1845 году подошел вплоть к южной стене храма. В связи с этим церковь закрыли, а для богослужений оборудовали одну из комнат покоев настоятеля монастыря. В ночь с 1 на 2 апреля 1853 года южная стена и часть западной стены здания вместе с потолком обрушились в Неман.
         В сложившейся ситуации из храма были вынесены иконостас, ризница, другая церковная утварь. Тогда же, наряду с поисками подходящего здания для размещения Коложской церкви и монастыря, стали выдвигаться и различные проекты реставрации Борисо-Глебской святыни. В 1856 год император Александр II, обратив внимание на бедственное состояние древнего гродненского храма, дал указание «отпустить из казны на восстановление его такую денежную сумму, которая только потребуется». В живой же действительности все оказалось значительно сложнее, и это касалось не только денежных средств, но и различных вариантов решения проблемы: первого, частичного, затрагивающего лишь вопросы, связанные с восстановлением храма и второго - комплексного, включающего в себя как реставрацию церкви, защиту от разрушения самой Коложи, так и укрепление берегов Немана.
         В конце концов комплексный вариант спасения Коложи был признан наиболее приемлемым. На основании императорского указа Святейший Синод своим постановлением от 10 сентября 1863 года за №3108 выделил Литовской консистории 10300 руб. «на исправление и возобновление Гродненской Борисо-Глебской церкви». В то же время Синод предоставлял митрополиту Литовскому и Виленскому Иосифу (Семашко) право на пополнение недостающей суммы до 12000 руб. «за счет пожертвований на сие любителей древности». Во исполнение этого предложения Литовская консистория поместила в Санкт-Петербургских и Литовских «Сенатских Ведомостях» объявления о сборе пожертвований на восстановление древнейшего гродненского храма. Через непродолжительное время часть недостающей суммы была собрана. Наиболее значительные взносы при этом сделали: уездный судья Савайский из Ковно; супруги Александр и Анна Стаковичи из Петербурга, граф Вадим N. из Москвы. Много было взносов и без указания имени. «Приглашения» к пожертвованиям на Коложский храм помещались также и на страницах «Литовских епархиальных ведомостей за 1864 год». Здесь, кстати, сообщалось о том, что «Святейший Синод, желая скорее восстановлению сей драгоценной древности и имея в своем распоряжении капитал, пожертвованный купцом Иваном Сорокиным на поминовение души его и ныне простирающийся до 10300 руб., отпустил его в счет затребованной купцом Сидоровским суммы в ведение Литовского епархиального начальства».
          14 ноября 1863 года Литовская духовная консистория заключила контракт с гродненским купцом первой гильдии Феодосием Ивановичем Сидоровским «на отдачу ему оптом подряда на возобновление разрушенной древней Борисо-Глебской православной церкви, состоящей в городе Гродне на Коложе, а также на укрепление обрушившееся под оной горы и берега реки Немана». Выбор консисторией в качестве подрядчика Ф.И.Сидоровского был неслучаен. Переселившийся из Костромской губернии в Гродно купец являлся искренним ревнителем Православия, известным своим усердием и в восстановлении и постройке церквей в Литовской епархии. Начиная с 1859 года он построил заново и капитально отремонтировал на Гродненщине и Виленщине девять церквей. Причем две из них (Изабелинская церковь и Слонимский собор) были восстановлены им за собственные средства. Свою церковностроительную деятельность Сидоровский не прекращал даже во времена польского восстания, когда ему «при переездах до церковных построек в лесистых местностях от города Лиды до городов Слонима и Кобрина», приходилось, по его словам, «неоднократно подвергаться смертельной опасности со стороны мятежников». Тем не менее, к чести Сидоровского, все начатые им постройки завершались благополучно и в срок, за что купец был удостоен благодарности со стороны виленского генерал-губернатора К.П.Кауфмана и двух благословений со стороны Святейшего Синода.
         В силу важности предстоящих работ на Коложе новый контракт был составлен с особой тщательностью. По нему подрядчик обязывался все «капитальные починки и восстановления» производить в полном соответствии с проектами и сметами, составленными строительным департаментом в Петербурге. Много места в контракте уделялось качеству строительных материалов: «все они должны были быть надлежащего достоинства: камень булыжный твердый; известь - свежа и хорошо возжена; песок - чистым; бревна, доски; бруски - из живого и здорового дерева; равным образом и все другие материалы должны быть лучшего качества и доброты». Оговаривались в контракте и вопросы, связанные со складированием и расходованием материалов, контролем за соблюдением правил техники безопасности, правильностью проводимых работ и порядком их финансирования. В целом же в контракте отмечалось, что «означенную операцию подрядчик Сидоровский должен произвести оптом на объявленную ему духовной консисторией сумму - 12000 руб.». При необходимости он мог получить из казны в задаток денежные средства, за которые он должен был представить туда свой благонадежный залог по принципу «рубль за рубль». Окончательное завершение работ планировалось на лето 1865 года, однако главная задача - предотвратить подмыв горы и обвал церкви - была признана договаривающимися сторонами самой неотложной. Немалое значение придавалось в контракте непосредственным исполнителям проекта: «потребные для работы мастеровые и рабочие люди должны быть здорового и сильного сложения, опытные и совершенно сведущие в своем ремесле». У всех у них должны быть «законные виды на жительства, заявленные в местной полиции». За появления среди рабочих беспаспортных, беглых или бродяг вся ответственность возлагалась на подрядчика. Он же отвечал за устройство стеланий (стеллажей) и подмостков, «если по этой причине произойдет какой-либо несчастный случай». Для должного наблюдения за производственными работами духовное ведомство нанимало «особого техника-производителя работ, которому подрядчик, его приказчики, мастеровые и рабочие люди во всех законных требованиях непременно должны ему повиноваться и без его указания, согласия и без нарядов никаких работ не производить». Подрядчик, со своей стороны, также должен был иметь одного мастера, «понимающего чертежи, которому производитель работ будет давать нужные пояснения и указания, а тот уже обязан все толковать подмастерьям и смотреть за точностью их исполнения».
         В течение ноября-декабря 1863 года в районе обвала церкви велись ежедневные земляные работы и только под Рождество вместе с морозами они были приостановлены. Малоснежная зима позволила вновь возобновить начатые ранее работы уже в марте. Тогда же в реализации контракта выявились трудности, о содержании которых частично упоминалось в договоре между Ф.И.Сидоровским и гродненским жителем Ф.Л.Стефановским, подписанном ими 21 мая 1864 года. В этом договоре Сидоровский, в частности, писал: «Милостивый государь Фердинанд Людвикович, приняв на себя почин и постройки разных церквей по Литовской епархии и не имея возможности самолично распоряжаться сиими работами, поручаю вам полное управление и присмотр за этими постройками...». Одновременно Сидоровский передавал Стефановскому все права на заключение других контрактов и договоров по церковно-строительным делам, контроль за ходом работ на всех объектах, а также возможность писать от его имени различные прошения и жалобы, а также представлять его интересы в различных «судоговорениях», словом, действовал неограниченно по всем без исключения делам так, как бы он сам действовал для своей пользы».

Страница: 1 2 3 »